Закон про декомунізацію та Венеціанська комісія

09.04.2015 р. Верховна Рада України прийняла Закон №317-VIII «Про засудження комуністичного і націонал-соціалістичного (нацистського) тоталітарних режимів в Україні та заборону пропаганди їхньої символіки» (далі – ЗУ №317-VIII). У середині грудня 2015 р. так звана Венеціанська комісія виступила з критикою цього закону (http://www.eurointegration.com.ua/news/2015/12/19/7042483/). Не підлягає сумніву, що ця критика у черговий раз буде використана антиукраїнською (у тому числі – пропутинською) пропагандою проти України. Тому потрібно зрозуміти, що саме не влаштовує поважних європейських юристів.

Маєте Телеграм? Два кліки - і ви не пропустите жодної важливої юридичної новини. Нічого зайвого, лише #самасуть. З турботою про ваш час!

Варто зауважити, що вказаний закон зазнавав критики з перших же днів свого оприлюднення, – і не тільки з боку прокомуністичних діячів. Так, за інформацією від 18.05.2015 р., представник ОБСЄ з питань свободи ЗМІ Д. Міятович висловила побоювання, що закон про декомунізацію несе загрозу свободі слова та ЗМІ (http://gordonua.com/news/politics/V-OBSE-schitayut-chto-zakon-o-dekommunizacii-ugrozhaet-svobode-slova-81439.html). Згадані висновки Венеціанської комісії є очевидним продовженням такої традиції.

Слід зазначити, що критика цього та інших законів про декомунізацію найбільш системно звучить у російськомовних джерелах інформації. Це твердження – не фобія стосовно російської мови (тим більше з боку російськомовного автора), а реальний факт. Тим паче, що серед «спеціалістів» з СРСР переважають знавці російської, а не української мови. Тому видається доцільним вести дискусію на цю тему російською мовою, зрозумілою більшості опонентів.

Согласно той информации, которая имеется на данный момент, экспертов Венецианской комиссии не устраивает, что: слишком широко определено понятие «пропаганда»; различие подходов к нацизму и коммунизму в ЗУ №317-VIII; непропорциональные санкции относительно нарушителей. Автор данной статьи не соглашается с этими выводами.

Следует отметить, что о сходстве советского, особенно сталинского, социализма и немецкого нацизма автор высказывался и раньше в своих статьях 2012-2013 гг., когда эта тема не была ещё модной. Поэтому положения, сформулированные в данной статье, не могут считаться конъюнктурными.

Сразу следует отметить, что упрёки в различии подходов к нацизму и коммунизму в ЗУ №317-VIII являются необоснованными. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить формулировки ст. 2 ЗУ №317-VIII «Осуждение коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов»:

Таким образом, характеристика и осуждение двух указанных тоталитарных режимов есть абсолютно симметричной, кроме упоминания в контексте нацистского режима о Нюрнбергском процессе. Однако сожаление об отсутствии такого процесса относительно тоталитарного коммунизма неоднократно выражалась в резолюциях международных структур. Далее, согласно ч. 1 ст. 3 ЗУ №317-VIII, пропаганда коммунистического и/или национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов и их символики признаётся надругательством над памятью миллионов жертв коммунистического тоталитарного режима, национал-социалистического (нацистского) тоталитарного режима и запрещена законом.

Таким образом, утверждение о разных подходах заведомо свидетельствует о предвзятости экспертов Венецианской комиссии.

В выводах Комиссии говорится о широком толковании понятия «пропаганда». Однако, на взгляд автора, именно в этом законе терминология, в том числе и относительно термина «пропаганда», определена на редкость точно для украинского законотворчества. Так, согласно п. 2 ч. 1 ст. 1 ЗУ №317-VIII, пропаганда коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов – это:

1. Публичное отрицание, в частности, через средства массовой информации, преступного характера коммунистического тоталитарного режима 1917-1991 гг. в Украине, национал-социалистического (нацистского) тоталитарного режима, распространение информации, направленной на оправдание преступного характера коммунистического, национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов, деятельности советских органов государственной безопасности, установления советской власти на территории Украины или в отдельных административно-территориальных единицах, преследования участников борьбы за независимость Украины в XX веке.

В этом определении чётко сказано, что преступным является оправдание деяний коммунистического тоталитарного режима 1917-1991 гг., впрочем, как и национал-социалистического (нацистского) режима. Никаких двусмысленностей тут нет. Альтернативой может быть только восхваление указанных режимов.

Например, в п. 17 Резолюции Парламентской Ассамблеи ОБСЕ «Воссоединение разделённой Европы: поощрение прав человека и гражданских свобод в регионе ОБСЕ в XXI веке), Вильнюс, 29.06-03.07.2009, выражается глубокая обеспокоенность по поводу восхваления тоталитарных режимов, включая проведение публичных демонстраций в ознаменование нацистского или сталинского прошлого, а также возможного распространения и укрепления различных экстремистских движений и групп, включая неонацистов и скинхедов.

В Разделе III Резолюции ПАСЕ №1096 (1996) от 27.06.1996 г. указывается, что коммунистическая идеология, применяемая где-либо или когда-либо, будь-то в Европе или где-то в другом месте, всегда вела к массовому террору, преступлениям и нарушением прав человека в широком масштабе. Анализируя последствия применения этой идеологии, нельзя не придать значение тому сходству с последствиями применения другой идеологии ХХ века, а именно – нацизма. Однако, хотя преступный характер нацистской идеологии и нацистского режима является бесспорным, по крайней мере. в течение полувека, и его лидеры, и многие преступники понесли ответственность, коммунистическая идеология и коммунистические режимы не встретили сопоставимой реакции. Преступления, совершённые во имя коммунизма, были редкой темой судебных обвинений, и многие преступники так никогда и не предстали перед судом. Открыто используется коммунистическая символика, и общественное осознание преступлений коммунизма очень слабое. Это особенно очевидно, когда сравниваешь с осведомлённостью общественности о преступлениях нацизма. Образование молодого поколения во многих странах, конечно, не может помочь сократить этот разрыв.

В этой резолюции приводятся такие данные жертв коммунистических режимов: СССР – 20 млн, Китай – 65 млн, Вьетнам – 1 млн, Северная Корея – 2 млн, Кампучия – 2 млн, Восточная Европа – 1 млн, Африка – 1,7 млн, Афганистан – 1,5 млн. За этими цифрами стоят массовые казни и казни отдельных лиц, смерть людей в концентрационных лагерях, жертвы голода и депортаций.

Неисчислимые жертвы и страдания принёс тоталитарный коммунистический режим народам СССР. В той же резолюции ПАСЕ от 27.06.1996 г. указывается, что 6 млн украинцев погибло от голода в результате хорошо продуманной государственной политики в 1932-1933 гг. Имели место уничтожение и депортация сотен тысяч поляков, украинцев, литовцев, латышей, эстонцев, молдаван, жителей Бессарабии в 1939-1941 гг. и в 1944-1945 гг.; депортация поволжских немцев в 1941 г., крымских татар в 1943 г., чеченцев и ингушей в 1944 г.

То есть оправдание всего этого эксперты Венецианской комиссии называют ущемлением свободы слова. Придётся тогда согласиться, что в такой интерпретации сталинский режим действительно не преступный;

2. Пропаганда, согласно п. 2 ч. 1 ст. 1 ЗУ №317-VIII, это также «изготовление и/или распространение, а также публичное использование продукции, содержащей символику коммунистического, национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов».

И все, больше ничего пропагандой не является. При этом ещё раз вспомним цитированное выше положение из Раздела III Резолюции ПАСЕ №1096 (1996) от 27.06.1996 г. «открыто используется коммунистическая символика, и общественное осознание преступлений коммунизма очень слабое». Если Венецианская комиссия считает, что такую пропаганду нужно допустить, то заодно следует снять запреты и на пропаганду европейского нацизма.

При этом нужно подчеркнуть, что запреты, введённые ЗУ №317-VIII, не распространяются, согласно ч. 3 ст. 4 ЗУ №317-VIII, на случаи использования символики коммунистического тоталитарного режима, символики национал-социалистического (нацистского) тоталитарного режима:

- на документах государственных органов и органов местного самоуправления (местных органов государственной власти и управления), принятых или выданных до 1991 г.;

- на документах, выданных учебными заведениями и науки, предприятиями, учреждениями, организациями до 1991 г.;

- в экспозициях музеев, тематических выставках, Музейном фонде Украины, а также библиотечных фондах на различных носителях информации;

- в произведениях искусства, созданных до вступления в силу настоящего Закона;

- в процессе научной деятельности, в том числе во время научных исследований и распространение их результатов способом, не запрещённым законодательством Украины;

- на оригиналах боевых знамён;

- на государственных наградах, юбилейных медалях и других отличиях, которыми награждались лица до 1991 г. и в течение 1991-2015 гг., в связи с годовщиной событий периода Второй мировой войны, а также на документах, удостоверяющих награждения ими;

- на надгробных сооружениях, расположенных на территории мест захоронений, мест почётных захоронений;

- во время изложения или реконструкции (в частности, исторической) исторических событий;

- в частных коллекциях и частных архивных собраниях;

- как объектов антикварной торговли.

Запрет не распространяется на случаи использования символики коммунистического тоталитарного режима, символики национал-социалистического (нацистского) тоталитарного режима (при условии, что это не приводит к пропаганде преступного характера коммунистического тоталитарного режима 1917-1991 гг., преступного характера национал-социалистического (нацистского) тоталитарного режима):

- в пособиях, учебниках и других материалах научного, образовательного и учебного характера, используемых в учебном, учебно-воспитательном и образовательном процессах;

- в произведениях искусства, созданных после вступления в силу настоящего Закона.

Таким образом, запреты, введённые ЗУ №317-VIII, не ограничивают музейную, научную деятельность, ношение наград, сохранение символов на захоронениях и т.д., что опровергает большинство запущенных в оборот страшилок.

Также, следует отметить, что согласно ч. 4 ст. 3 ЗУ №317-VIII, решение о несоответствии деятельности, наименования и/или символики юридического лица, политической партии, иного объединения граждан требованиям этого Закона принимает центральный орган исполнительной власти, реализующий государственную политику по вопросам государственной регистрации юридических лиц, регистрации (легализации) объединений граждан, общественных союзов, других общественных формирований, в определённом Кабинетом Министров Украины порядке.

С одной стороны, передача таких полномочий органу исполнительной власти представляется сомнительной, поскольку принятие такого решения может автоматически отменять регистрацию соответствующего юридического лица, поэтому такие решения должны были бы относиться к компетенции судов. Однако, с другой стороны, не существует препятствий для обжалования решений о несоответствии в суде, о чем следовало бы сделать оговорку в самом законе. Автор уже писал об этом в своих статьях ранее.

Можно, конечно, рассматривать такие полномочия органа исполнительной власти как некий признак не демократичности, но, с другой стороны, разнообразные предложения западных советников, обусловливающие право на обращение с иском в суд к налоговикам внесением залога в размере нафантазированных ими сумм, почему-то антидемократичными не являются.

Что касается проблемы пропорциональности санкций относительно нарушителей, прежде всего следует отметить, что понятие пропорциональности весьма оценочное. Например, с момента принятия Уголовного кодекса (далее – УК) Украины в 2001 г. предусмотрена ст. 436 «Пропаганда войны». Этим понятием определено публичные призывы к агрессивной войне или к развязыванию военного конфликта, а также изготовление материалов с призывами к совершению таких действий с целью их распространения или распространение таких материалов. За такое деяние виновный может быть приговорён к лишению свободы до 3-х лет.

По нововведённой ст. 436-1 УК «Изготовление, распространение коммунистической, нацистской символики и пропаганда коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов» предусматривается возможное наказание до 5-ти лет. Является ли данное деяние опаснее, чем предусмотренное в ст. 436? В некоторой степени – да. Например, российский автор Р.Ю. Шульга в докладе на конференции, состоявшейся в 2015 г. в городе Новосибирске, указывает: «Возвращение в российскую политику сталинского взгляда на историю отчасти даёт ответ на агрессивную политику России по отношению к Украине (аннексия Крыма и участие российских военнослужащих в вооружённом конфликте в юго-восточной части Украины), а также военно-техническая поддержка диктаторского режима Б. Асада в Сирии. После истечения почти 60 лет со дня XX съезда КПСС, на котором была осуждена политика Сталина, российская власть пытается вновь повернуть колесо истории вспять, оправдывая преступления тоталитарного коммунистического режима. В связи с этим необходим российский Нюрнберг…».

Таким образом, пропаганда сталинизма не меньше, а может быть, и более страшное преступление в сегодняшней Украине, чем прямая пропаганды войны, а кроме того, сегодня воспринимается острее, чем в мирном 2001 г. Кстати, в ст. 436-1 УК отношение к коммунистической и нацистской символике абсолютно симметричное, что также опровергает непонятно откуда взявшийся тезис о толерантном отношении ЗУ №317-VIII к нацизму.

Возникает вопрос – «Откуда берётся такое сочувственное отношение европейских юристов к большевизму?» Суть проблемы состоит в том, что, как правильно отмечает С. Грабовский (http://inosmi.ru/sngbaltia/20150519/228115313.html), критики отождествления коммунизма и нацизма исходят из ложной и опасной для самого Запада леволиберальной парадигмы относительно существования двух главных разновидностей тоталитаризма: «крайне плохого» (нацизм и фашизм) и «не очень плохого» (коммунизм, большевизм, маоизм и т. д.). Ведь, мол, если первый основывался на национализме и расизме, то второй был интернационалистическим и антикапиталистическим, следовательно, содержал прогрессивные элементы и благородные цели в своей идеологии. Иными словами, коммунизм нельзя сравнить с нацизмом, денацификация – это хорошо, декоммунизация – плохо.

Однако, на самом деле, и с теоретической, и с практической точки зрения радикально размежевать эти режимы невозможно. Тот же С. Грабовский отмечает, что программа действий, сформулированная в «Манифесте Коммунистической партии», не менее кровожадная, чем программа действий, очерченная в «Майн Кампф». Поэтому как «эксцессы» коммунизма, так и «эксцессы» нацизма объективно предопределены общими теоретическими установками обоих режимов. При этом утверждения об интернационализме и пролетарской направленности коммунизма сильно преувеличены. Так, Ф. Энгельс в 1848-1849 гг. отстаивал идею объединения Германии с националистических позиций. В статье «Демократический панславизм» Энгельс пишет, что хорваты как нация «по самой своей природе контрреволюционная», что кроме поляков, русских и больше всего – турецких славян (то есть болгар, сербов, боснийцев), ни один славянский народ не имеет будущего».

С другой стороны, «социализм» Гитлера был куда более ориентированным на удовлетворение нужд наёмного работника, чем «социализм» Сталина; достаточно сказать, что в середине 1930-х гг. жизненный уровень рядового трудящегося «истинного арийца» был самым высоким в Европе, а уровень террора власти против своих подданных в Германии никогда не достигал таких масштабов, как в СССР.

Может быть, потому террор большевизма на просторах бывшего СССР воспринимается народами бывшего СССР более болезненно, чем в Европе?

Установка на существование «худших» и «лучших» вариантов тоталитаризма ведёт к абсурдным и кощунственным последствиям. Скажем, уничтожение почти половины евреев Европы в результате Холокоста – это ужасно, а вот уничтожение почти половины крымских татар – это неприятно, но не так ужасно. Разве можно считать «не ужасными» массовые депортации народов СССР? По данным П.М. Поляна, исследователя истории и географии принудительных миграций в СССР, в стране тотальной депортации были подвергнуты 10 народов: корейцы, немцы, финны-ингерманландцы, карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары и турки-месхетинцы. Из них 7 – немцы, карачаевцы, калмыки, ингуши, чеченцы, балкарцы и крымские татары – при этом лишились и своих национальных автономий. Депортациям в СССР подверглось ещё множество других этнических, этноконфессиональных и социальных категорий советских граждан: казаки, «кулаки» самых разных национальностей, поляки, азербайджанцы, курды, ассирийцы, китайцы, русские, иранцы, евреи-ирани, украинцы, молдаване, литовцы, латыши, эстонцы, греки, болгары, армяне, хемшины, армяне-дашнаки, турки, таджики и другие.

На традиции недостаточно жёсткого отношения Европы к советскому большевизму обращал внимание А.И. Солженицын, который по этому поводу писал: «На всей планете и во всей истории не было режима более злого, кровавого и вместе с тем более лукаво-изворотливого, чем большевистский, самоназвавшийся «советским»… ни по числу замученных, ни по вкоренчивости на долготу лет, ни по дальности замысла, ни сквозной унифицированной тоталитарностью не может сравниться с ним никакой другой земной режим, ни даже ученический гитлеровский, к тому времени затмивший Западу все глаза». Поэтому, в любом случае, попытки сорвать декоммунизацию ничем не лучше стремления реабилитировать нацистский режим и перечеркнуть достижения денацификации.

Следует также признать, что разработчики ЗУ №317-VIII как раз достаточно внимательно отнеслись к наработкам авторитетных европейских институций. В преамбуле к этому закону указано, что Верховная Рада Украины принимает этот закон, руководствуясь положениями Всеобщей декларации прав человека, принимая во внимание резолюции ПАСЕ №1096 (1996) от 27.06.1996 г. о ликвидации наследия бывших коммунистических тоталитарных режимов, №1481 (2006) от 26.01.2006 г. о необходимости международного осуждения преступлений тоталитарных коммунистических режимов, №1495 (2006) от 12.04.2006 г. о борьбе с возрождением нацистской идеологии, №1652 (2009) от 29.01.2009 г. по отношению к памятникам, что имеют противоречивую историческую интерпретацию в государствах-членах Совета Европы, резолюцию Парламентской Ассамблеи ОБСЕ SC (09) 3 R от 29.06-3.07.2009 г. о недопустимости восхваления тоталитарных режимов, открытии исторических и политических архивов, изучении тоталитарного наследия и повышения осведомлённости общественности, декларацию Европейского парламента от 23.09.2008 г. о провозглашении 23 августа Днём памяти жертв сталинизма и нацизма, резолюцию Европейского парламента от 23.10.2008 г. в память о Голодоморе – искусственном голоде в Украине 1932-1933 гг., резолюцию Европейского парламента от 02.04.2009 г. о европейском сознании и тоталитаризме, Совместное заявление по случаю 70-й годовщины Голодомора – Великого голода 1932-1933 гг. в Украине, принятое на 58-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

Так, в п. 2 Резолюции ПАСЕ №1096 (1996) от 27.06.1996 г. указывается, что тоталитарные коммунистические режимы, которые правили в Центральной и Восточной Европе в прошлом веке, все без исключения характеризуются массовыми нарушениями прав человека. Эти нарушения включают отдельные и коллективные убийства, казни, гибель в концентрационных лагерях, голод депортации, пытки, рабский труд и другие формы массового физического террора. В п. 3 Резолюции констатируется, что оправдательным поводом для совершения преступлений являлась теория классовой борьбы и принцип диктатуры пролетариата. Интерпретация обоих принципов узаконила «ликвидацию» людей, которые считались вредными для строительства нового общества, по существу, врагами тоталитарных коммунистических режимов. В странах с коммунистическим режимом было уничтожено громадное число людей собственной национальности. Особенно это касается народов бывшего Советского Союза, которые намного превосходили другие народы в показателях числа жертв. В п. 5 Резолюции отмечается, что падение тоталитарных режимов в Центральной и Восточной Европе не повлекло за собой международного расследования преступлений, совершённых этими режимами.

В резолюции ПАСЕ №1481 (2006) от 26.01.2006 г. указывается, что крушение тоталитарных режимов в Центральной и Восточной Европе не повлекло за собой международного расследования преступлений, совершённых этими режимами. Виновные в этих преступлениях не были привлечены международным сообществом к ответственности, как это было в случае с преступлениями, совершёнными нацистским режимом. В результате общественность недостаточно осведомлена о преступлениях, совершённых тоталитарными коммунистическими режимами. Коммунистические партии до сих пор в некоторых странах продолжают легальную деятельность, хотя они не дистанцировались от прошлых преступлений тоталитарных коммунистических режимов…

В резолюции ПАСЕ №1652 (2009) от 29.01.2009 г. подчёркивается, что для того, чтобы позволить отдельным государствам-членам Совета Европы положить конец противоречиям относительно своего недавнего прошлого, Европа должна однозначно отвергнуть и безоговорочно осудить все формы диктаторских режимов, такие как национал-социализм, фашизм и тоталитарный коммунизм.

В резолюции Парламентской Ассамблеи ОБСЕ от 29.06-3.072009 г. отмечается, что в ХХ веке европейские страны испытали на себе два мощных тоталитарных режима – нацистский и сталинский, которые несли с собой геноцид, нарушения прав и свобод человека, военные преступления и преступления против человечества.

В декларации от 23.09.2008 г. Европейский парламент указал, что массовые депортации, убийства и казни, совершённые в контексте актов агрессии сталинизма и нацизма, попадают в категорию военных преступлений и преступлений против человечности.

Таким образом, во всех процитированных документах европейские институции, в том числе ОБСЕ, последовательно отстаивают позицию отождествления национал-социализма, фашизма и тоталитарного коммунизма. В этом смысле абсолютно не приемлемой является упомянутая выше позиция Венецианской комиссии о том, что ЗУ №317-VIII, запрещая пропаганду коммунистического тоталитарного режима, несёт угрозу свободе слова и СМИ, ибо никому не придёт в голову отменить, ради обеспечения свободы слова, запреты относительно пропаганды нацизма.

В завершение, проведём одну интересную параллель. Федеральным законом от 05.05.2014 г. №128-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в УК Российской Федерации была внесена ст. 354.1 «Реабилитация нацизма», в которой, иезуитски клянясь в верности выводам Международного военного трибунала, российский законодатель предусмотрел, что отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны, совершённые публично, наказываются штрафом в размере до 300 тыс. рублей или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период до 2-х лет, либо принудительными работами на срок до 3-х лет, либо лишением свободы на тот же срок. При этом объективные российские авторы, например, упомянутый выше Р.Ю. Шульга, указывают, что принятие закона можно расценивать как борьбу власти с альтернативным мнением об интерпретации событий прошлого, когда власть монополизирует историю о событиях Второй мировой войны, мифологизирует «мудрые» действия советских вождей.

Однако этот закон Венецианскую комиссию почему-то не заинтересовал.